Режим работы

    Режим работы музея с 10.00 - 17.00

    Создано с помощью инструментов Яндекс.Карт

    О внешности Пушкина

    Известно, что ни один из портретов А. С. Пушкина не был точно схож с поэтом. А фотографий его нет, потому что Александр Сергеевич умер на пару лет раньше первых полученных фотокарточек. 

    Пушкин был невысокого роста, худощав, но прекрасного телосложения, широкоплечий, с тонкой талией. Рост А. С. Пушкина составлял 2 аршина 5 вершков с половиной (он замерен художником Григорием Чернецовым 15 апреля 1832 года). Это 166,7 см, что на то время было для мужчины немало (рост жены Пушкина составлял 173 см). О внешности Пушкина у современников сложились различные мнения. В бо́льшей степени они зависят от отношения к нему. В общепринятом понимании Пушкина никто не называл красивым, однако многие отмечали, что черты его лица делались прекрасными, когда становились отражением его одухотворённости. 

     

    А.С. Пушкин.
    МОЙ ПОРТРЕТ. 1814 г.
    (в оригинале на французском)
    Вы просите у меня мой портрет,
    Но написанный с натуры;
    Мой милый, он быстро будет готов,
    Хотя и в миниатюре.
    Я молодой повеса,
    Еще на школьной скамье;
    Не глуп, говорю, не стесняясь,
    И без жеманного кривлянья.
    Никогда не было болтуна,
    Ни доктора Сорбонны —
    Надоедливее и крикливее,
    Чем собственная моя особа.
    Мой рост с ростом самых долговязых
    Не может равняться;
    У меня свежий цвет лица, русые волосы
    И кудрявая голова.
    Я люблю свет и его шум,
    Уединение я ненавижу;
    Мне претят ссоры и препирательства,
    А отчасти и учение.
    Спектакли, балы мне очень нравятся,
    И если быть откровенным,
    Я сказал бы, что я еще люблю…
    Если бы не был в Лицее.
    По всему этому, мой милый друг,
    Меня можно узнать.
    Да, таким, как бог меня создал,
    Я и хочу всегда казаться.
    Сущий бес в проказах,
    Сущая обезьяна лицом,
    Много, слишком много ветрености —
    Да, таков Пушкин.

    Драматург М.П.Погодин, 1826 г.:
     «…Наконец надо представить себе самую фигуру Пушкина. Ожидаемый нами величавый жрец высокого искусства — это был среднего роста, почти низенький человечек, с длинными, несколько курчавыми по концам волосами, без всяких притязаний, с живыми, бодрыми глазами, вертлявый, ничего не обещающий снаружи, с порывистыми ужимками, с приятным голосом. Вместо традиционной напевной французской декламации мы услышали простую, ясную, внятную и вместе поэтическую увлекательную речь».


     Поэт, переводчик, филолог С.П. Шевырёв, 1826 г.:

    «Пушкин был удивительный чтец. Вдохновение так пленяло его, что за чтением «Бориса Годунова» он казался нам красавцем».

     Лицейский приятель поэта П.Л. Яковлев, 1827 г.:

    «…Пушкин очень переменился и наружностью: страшные черные бакенбарды придали лицу его какое-то чертовское выражение; впрочем, он всё тот же — так же жив, скор и по-прежнему в одну минуту переходит от веселости и смеха к задумчивости и размышлению…».

    Литератор, профессор, цензор А.В. Никитенко       1827 г.:

    «…К госпоже Керн пришел поэт Пушкин. Это человек небольшого роста, на первый взгляд не представляющий из себя ничего особенного. Если смотреть на его лицо, начиная с подбородка, то тщетно будешь искать в нем до самых глаз, выражения поэтического дара. Но глаза непременно остановят вас: в них вы увидите лучи того огня, которым согреты его стихи». 

    Е.Е. Синицина, 1829 г.:

    «Пушкин был очень красив; рот у него был очень прелестный, с тонко и красиво очерченными губами и чудные голубые глаза. Волосы у него были блестящие, густые и кудрявые, как у мерлушки, немного только подлиннее».

    А.А. Оленина:
     «Бог, даровав ему гений единственный, не наградил его привлекательной наружностью. Лицо его было выразительно, но некоторая злоба и насмешливость затмевали тот ум, который виден был в голубых или, лучше сказать, стеклянных глазах его. Арапский профиль, заимствованный от поколения матери, не украшал лица его. Да и прибавьте к тому ужасные бакенбарды, растрепанные волосы, ногти как когти, маленький рост».

    Польский доктор Станислав Моравский:

    «Роста Пушкин был небольшого; идя неловко волочил ноги и походка у него была неуклюжая. Все портреты его, в общем, похожи, но несколько приукрашены. Манер у него не было никаких. Вообще он держал себя так, что я никогда бы не догадался, что это Пушкин, что это дворянин древнего рода. В обхождении он был очень приветлив. Речь его отличалась плавностью, в ней часто мелькали грубые выражения. Цветом лица Пушкин отличался от остальных. Объяснялось это тем, что его жилах текла арапская кровь Ганнибала, которая даже через несколько поколений примешала свою сажу к нашему славянскому молоку».

     

    Журналист В.П. Бурнашев, 1830 г.:

    «Вдруг неожиданно и незаметно вошел в комнату небольшого роста господин с длинными, курчавыми, растрепанными темно-русыми волосами, с бледно-темноватым лицом, окаймленным огромными бакенбардами, падавшими вниз. Господин этот был в коричневом сюртуке и держал мягкую, измятую шляпу в левой руке. В лице его было что-то необыкновенное, будто напоминавшее наружность мулата: нос несколько приплющенный, губы очень красные и широкие, а обнаруженные весёлой улыбкой зубы — белизны необыкновенной».

     Писатель И.А. Гончаров, 1832 г.:

    «С первого взгляда наружность его казалась невзрачною. Среднего роста, худощавый, с мелкими чертами смуглого лица. Только когда вглядишься пристально в глаза, увидишь задумчивую глубину и какое-то благородство в этих глазах, которые потом не забудешь. В позе, в жестах, сопровождавших его речь, была сдержанность светского, благовоспитанного человека… У него было небольшое лицо и прекрасная, пропорциональная лицу голова с негустыми, кудрявыми волосами».

    Литературный противник, журналист и критик К.А. Полевой,  1826 г.: «Человек он был худощавый, с резкими морщинами на лице, с широкими бакенбардами, покрывающими всю нижнюю часть его щек и подбородка. Ничего юношеского не было в этом лице, выражающем угрюмость, когда оно не улыбалось».
    Его же слова: «В 1828 году Пушкин был уже далеко не юноша, тем более что после бурных годов первой молодости и тяжких болезней, он казался по наружности истощенным и увядшим; резкие морщины виднелись на его лице; но он всё ещё хотел казаться юношей».

    Известный писатель и поэт В.А. Соллогуб, 1830 г.:

    «Человек с некрасивым, но необыкновенно выразительным лицом и курчавыми тёмными волосами. Улыбка особенная, ему одному свойственная, в которой как-то странно сочеталась самая язвительная насмешка с безмерным добродушием».

    «Он был не похож ни на кого. В фигуре его, гармонически лёгкой, была разлита тайная сила. Малого роста — казался большим; и был он изящен и строг».

    Журналист, литератор И.И. Панаев:

    «Среднего роста…, с курчавыми белокурыми  волосами, с несколько арабским профилем, толстыми, выдающимися губами и необыкновенно живыми и умными глазами… Выражение лица его показалось мне очень симпатичным, а улыбка чрезвычайно приятной и даже добродушной».

    Л. П. Никольская,  1833 г.:

    «Немного смуглое лицо его было оригинально, но некрасиво: большой открытый лоб, длинный нос, толстые губы — вообще неправильные черты.

    Но что у него было великолепно — это тёмно-серые с синеватым отливом глаза — большие, ясные. Нельзя передать выражение этих глаз: какое-то жгучее, и при том ласкающее, приятное. Я никогда не видела лица более выразительного: умное, доброе, энергичное».